Во вступительной статье я обещал, что на страницах сайта буду писать о фотографии как искусстве и о ее специфическом языке.
Рассматривая фотографию, как искусство, необходимо более подробно рассмотреть язык фотографии. В этой связи следует обратить внимание на такие понятия, как «фотографизм» и фотографическое видение.
Язык фотографии, в чем его сущность.
В поисках определения фотографии как искусства обычно принято исходить из сравнения ее с искусствами изобразительными. Да, как живописец или график, фотограф тоже создает двухмерное изображение на плоскости. Фотография тоже лишена развития образа во времени. Рисунок, цвет также дают повод для сравнения «светописи» с живописью.
Скажем еще раз: снимки создаются фотографами часто с учетом опыта построения изображения в живописи и графике. В некоторых жанрах (портрет, натюрморт, пейзаж) такое родство, очевидно, останется и в будущем. Для оценки подобных произведений художественной фотографии не очень существенно, что процесс создания снимка отличен от процесса создания картины или графического листа, что снимок выполняется не рукой художника, а средствами оптики, механики и химии. Критики анализируют конечный, зримый результат труда, и в снимках отыскивают признаки, близкие композиции произведений живописи или графики.
Нередко, однако, понятия, бытующие в изобразительных искусствах, механически, неправомерно переносятся в творческую фотографию без учета специфики последней. С другой стороны в среде художников не всегда точно пользуются терминами, которые заимствуются из фотографии. В изобразительных искусствах понятие «фотографизм» нередко употребляется в порицательном смысле и отождествлялся с натурализмом. Это вызвано тем, что бывают случаи перенесения некоторыми живописцами и графиками фотографически трактуемых образов на холст или лист бумаги без критической, творческой переработки жизненного материала.
Игорь Грабарь.
Известный живописец и искусствовед Игорь Грабарь писал: «Мы, художники, обычно недолюбливаем фотографию. Даже более того: мы питаем к ней недобрые чувства, переходящие временами, в ненависть. но надо тут же честно признать, что фотография как таковая в этом решительно неповинна. Не ее вина, если некоторые художники, вынужденные пользоваться фотографическим материалом для своих картин, не умеют использовать более ценные стороны фотографии перенося в свое искусство случайные, сомнительные и отрицательные ее свойства».
На вопрос: « Считаете ли вы художественную фотографию искусством?» живописец К. Юон ответил: «Считаю художественную фотографию искусством, поскольку она создается творческой мыслью автора, в основе которой заключено чувство меры».
Художник великого дара, график В. А. Фаворский ответил так: «Мне кажется, что художественная фотография может быть искусством, если не будет похожа на живопись».
В творческих дискуссиях художников подвергается осуждению прямое заимствование свойств фотографического изображения. механическое перенесение их на холст. Живописец или график сводит тогда труд к более или менее тщательному выполнению в технике своего искусства фотографически трактуемой натуры. Он создает поверхностное произведение. Фотография же сама по себе не виновата, если невольно или вольно ее особенностям следуют иные живописцы и графики. Так же, как не виноваты живопись и графика, если иные фотографы, изгоняя из снимков приметы фотографичности, имитируют технику живописи или графики.
На многих примерах мы убеждаемся, что обогащение фотографии опытом живописи может давать интересные результаты. Но оно не должно подавлять фотографию, подменять ее специфические возможности.Язык фотографии имеет свои особенности. Не прямое подражание, а сложное взаимовлияние искусств, их диалектически противоречивое взаимодействие имеет место в истории культуры.
Но одно дело «фотографизм в живописи, другое – фотографическое видение, то есть восприятие жизненных явлений с учетом того опыта, который выработан практикой фотографии. «Фотографизм» в живописи не приемлем , фотографическое же видение может ее обогащать.
Со времени наскальных рисунков художники всех эпох и народов предпочитали изображать передние и задние ноги бегущих животных вытянутыми, не касающимися земли, моментальная же съемка установила, что такой фазы бега нет в природе. Рисовальщики изображают впечатление, по меньшей мере, от двух моментов движения. Куда менее привлекательно на снимках выглядит и расчлененное движение жестикулирующего или шагающего человека. Бегущий человек выходит в снимках смешным, иной раз жалким. Фотография с ее беспощадной правдой схваченного момента казалась несовместимой с традициями изобразительных искусств.
Долгое время «моментальные» снимки, выполненные для журналов, как правило, перерисовывались художниками-иллюстраторами. Фазы движения человека и жесты «исправлялись». Но до поры, до времени.
С появлением все большего количества журнальных и газетных фотоиллюстраций зрители и читатели свыкались с репортажными снимками. Казавшиеся раньше карикатурными, фотографические изображения движущихся людей и животных уже не вызывали улыбок.
Когда портативные фотоаппараты, оснащенные довольно высокой светочувствительности пленками, вошли в обиход журналистики, читатели-зрители окончательно привыкли к моментальным снимкам.
Иные снимки претили раньше и претят ныне вкусам людей, воспитанных на восприятии рисованных иллюстраций. Но молодые поколения читателей спокойно воспринимают снимки, сделанные в любом ракурсе, в любой момент движения, содержащие подробности, придающие снимку силу достоверности и тем самым повышающие его выразительность. Это без сомнения сказалось и на эволюции рисунка графиков-иллюстраторов.
Рисунки, выполняемые в традиционной манере, воспринимаются ныне несколько театрализованными. Независимо от эстетической оценки репортажных фотографий, эти снимки приучили массу людей к изображениям поз, жестов, положений, которые казались когда-то полными несуразностей. Язык фотографии становится все более привычным.
Далее продолжим рассмотрение взаимовлияния фотографии и живописи.
Поделиться в соц. сетях
[…] предыдущей статье рассматривался язык фотографии и его отличие от […]